На афгано-пакистанской границе зарегистрирован случай обмена огнём

    Недавно, 16 ноября с территории восточной афганской провинции Пактика поступили сообщения о случаях обмена огнём между местными и пакистанскими пограничниками.

    Бесприцельному обстрелу, по данным властей провинции, подверглись пункты пограничной полиции в уездах Шикин и Бармаль. Пресс-секретарь губернатора Пактики Набиулла Пирхиль сообщает, что стражи порядка заняли оборонительную позицию и ожидают поступления распоряжений от штаба.

    Тем не менее, представители пакистанских ВС утверждают, что изначально ракетному обстрелу подверглись их позиции, а ответный огонь стал ответом на атаку, при этом происшествие обошлось без потерь.

    Обмен огнём последовал за возведением ворот в одном из районов уезда Бармаль, произведённым пакистанской стороной. Сообщается, что открытие объекта состоялось в субботу, при этом на мероприятии якобы присутствовали высокопоставленные представители властей ИРП, передаёт информагентство «Хаама Пресс».

-------------------------------------------------------------

Представителю Пакистана был выражен протест в связи с гибелью афганских пограничников

    17 ноября, временный поверенный в делах Пакистана Моаззам Али был вызван в МИД Афганистана, где дипломату был выражен протест в связи с недавним случаем трансграничного обстрела.

    По последним данным, артиллерийские снаряды, приземлившиеся на территории восточной афганской провинции Пактика, привели к гибели 3 служащих афганской пограничной полиции.

    От лица Правительства ИРА замминистра иностранных дел Насир Ахмад Андиша выразил обеспокоенность в связи с происшествием на границе, добавив, что подобные действия противоречат нормам международного права и принципам добрососедства.

    «Необходимо приложить серьёзные усилия для того, чтобы подобные атаки немедленно прекратились, – отметил Андиша. – Кроме того, афганской стороне должны быть предоставлены удовлетворительные объяснения <происшедшего>».

    В ответ Моаззам Али пообещал сообщить властям и компетентным органам об обеспокоенности афганского правительства и передать им требования последнего, передаёт информационное агентство «Хаама Пресс».

--------------------------------------------------------------

Пакистано-афганские отношения: сегодня и завтра

    Каменев Сергей Наумович, заведующий сектором Пакистан института востоковедения РАН.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции

    Отношения Пакистана с Афганистаном в течение уже целого ряда лет характеризуются значительной амплитудой колебаний – от дружеских до весьма напряженных, на которые, в свою очередь, оказывает существенное влияние уровень взаимоотношений федеральных властей с афганскими Талибами, в частности, на каком этапе находится переговорный процесс между ними.

    Завершившаяся в Исламабаде 10 декабря 2015 г. Пятая по счету Международная конференция «Сердце Азии – Стамбульский процесс» формально показала стремление региональных государств Южной и Центральной Азии (в первую очередь непосредственно Пакистана и Афганистана, а также Индии и Ирана) к явному налаживанию добрососедских отношений, устранению существующих препятствий на этом пути, развитию экономических связей в регионе. Неудивительно, что с целью решения целого ряда региональных проблем для участия в указанной Конференции прибыл президент Афганистана Ашраф Гани, а Индию, Китай и Иран представляли министры иностранных дел. И здесь следует выделить два наиболее важных итога этой Конференции – предложение Гани к талибам снова сесть за стол переговоров с целью выработать общие меры по стабилизации внутриполитической обстановки в Афганистане, а также положительное отношение министра иностранных дел Индии Сушмы Сартадж к возобновлению переговорного процесса между Исламабадом и Дели, поддержанное всеми индийскими политическими партиями. Заметим, что последнее решение (касательно обсуждения индийско-пакистанских спорных вопросов на политическом уровне с одновременным стремлением избегать вооруженных конфликтов на Линии контроля в Кашмире) оказывает косвенно позитивное воздействие и на улучшение пакистано-афганских отношений, и на возможный положительный исход переговоров руководства Афганистана с талибами, поскольку создает в целом общую благоприятную атмосферу (доверия) для подобных действий в регионе.

    Говоря о двусторонних отношениях Афганистана и Пакистана, следует подчеркнуть, что поступательное развитие национального хозяйства Афганистана в значительной степени зависит от тесного взаимодействия с Исламабадом в области внешней торговли, поскольку свыше 80% афганского товарооборота осуществляется в рамках Соглашения об афгано-пакистанской транзитной торговли; иными словами, Не имея прямого выхода к морю, Афганистан едва ли не полностью зависит от поставок широкой номенклатуры товаров из Пакистана и через Пакистан. Достаточно сказать, что объем внешней торговли между двумя странами составил в 2015 г. по официальным данным пакистанской таможенной статистики немногим более 2 млрд. долл., занимая таким образом 3-е место в общем объеме пакистанского экспорта после Китая и США (причем этот показатель формируется не менее, чем на 90% за счет вывоза из Пакистана в Афганистан, в то время как импорт в Пакистан из этой страны крайне незначителен — данные об афганском экспорте в Пакистан даже не фигурируют в пакистанской внешнеторговой статистике). Выступая в ноябре 2015 г. на 10-м заседании пакистано-афганского Совместного делового совета, министр финансов Пакистана Исаак Дар заявил, что, по его мнению, «есть реальные возможности доведения общего объема товарооборота в 2017 г. до 5 млрд. долл.». Учитывая нынешний уровень развития экономики Афганистана, в первую очередь его слабые возможности в сфере оплаты внешнеторгового оборота, ограниченную номенклатуру афганского экспорта, а также незначительную вероятность стабилизации внутриполитической обстановки в Афганистане в ближайшей перспективе (что является своего рода базой для нормального функционирования экономики) можно практически не сомневаться, что эта цифра не будет достигнута.

    Афганистан не прочь удовлетворить просьбу Индии о ее включении в Соглашение о транзитной торговле (сделать его трехсторонним), что позволит Кабулу снизить размеры таможенных пошлин на импорт индийских товаров, идущих через территорию Пакистана, и облегчит внешнеторговые связи Индии с Афганистаном. Такое пожелание вновь высказала министр иностранных дел Индии Сушма Сварадж в ходе встречи с премьер-министром Пакистана Наваз Шарифом. Однако Исламабад в очередной раз (на уровне зам. министра торговли страны) весьма резко возразил против этого, опасаясь укрепления политических и экономических позиций Дели в Афганистане, а также не желая брать на себя обязательства по пропуску по своей территории индийских товаров в случае возникновения каких-либо конфликтных ситуаций с индийской стороной. Хотя не исключено, что в случае позитивного продвижения переговорного процесса между Пакистаном и Индией этот вопрос (но только в отношении льготного таможенного режима) может быть решен положительно, особенно учитывая полноправное вхождение Индии и Пакистана в ШОС и возможности налаживания в рамках этой организации трехстороннего (Афганистан-Пакистан-Индия) сотрудничества во внешней торговле.

    И Пакистан, и Афганистан испытывают серьезные трудности в обеспечении себя электроэнергией. Уже не один год на повестке дня стоит вопрос о реализации 2-х Международных энергопроектов, призванных в той или иной степени решить энергетическую проблему – сооружение газопровода ТАПИ (Туркменистан-Афганистан-Пакистан-Индия) и строительство линии электропередач CASA-1000. Более того, практически решена серьёзная в подобных случаях проблема финансирования указанных проектов (даже несмотря на то, что стоимость газопровода ТАПИ возросла в последние несколько лет с 7.6. млрд. до 10 млрд. долл., а ЛЭП – превысила 1 млрд. долл.). Сложность реализации этих проектов напрямую связана с неурегулированностью отношений руководства Афганистана с талибами и крайней нестабильностью внутриполитической ситуации в стране. Еще в 2005 г. один из лидеров афганских талибов муфтий Латифулла Хакими заявил, что они намерены взрывать любые объекты, которые хотя бы частично будут сооружаться на деньги западных банкиров. Быстрый захват талибами г. Кундуз в сентябре 2015 г., а также нападение на аэропорт в Кандагаре в декабре того же года являются своего рода косвенными подтверждениями реальной опасности взрывов энергетических объектов как во время их сооружения, так и эксплуатации. Начало сооружения газопровода ТАПИ в Туркменистане в декабре 2015 г. отнюдь не означает его полную прокладку (длиной 1800 км от газового месторождения Галкыныш близ г. Мары в Туркменистане через Афганистан и Пакистан до г. Фазилка в индийском штате Панджаб); каждая из 4-х стран ответственна за его строительство на своей территории – в данном случае президент Туркмении Г.Бердымухамедов озвучил сооружение газопровода лишь до границы с Афганистаном.

    Нормализации двусторонних отношений мешают периодически возникающие претензии по поводу миграции пакистанского и афганского населения через границу (в первую очередь в пакистанской провинции Хайбер Пахтунхва, граница которой почти полностью «прозрачна») соответственно в Афганистан и Пакистан. Президент Афганистана Ашраф Гани во время своего визита в Пакистан в декабре 2015 г. вновь выразил сожаление о присутствии от 300 тыс. до 500 тыс. пакистанцев на афганской территории, заявив, что военные действия в Пакистане на границе с Афганистаном ведут к значительной миграции сотен тысяч пакистанцев, что вынуждает правительство страны расходовать и без того скудные финансовые ресурсы на их обустройство и существование.

    В свою очередь, афганское информационное агентство Pajhwok, ссылаясь на статистику представительства Управления Верховного комиссариата ООН по делам беженцев (расположено в пакистанском городе Пешавар), подчеркнуло, что в Пакистан из-за острого внутриполитического кризиса в стране и терактов эмигрировало не менее 3 млн. афганцев, из которых обратно в Афганистан вернулись в 2015 г. лишь 53 тысячи человек. Здесь необходимо учитывать, что наличие такого числа афганских беженцев не только создает сильное давление на землю и на воду в провинции Хайбер Пахтунхва вблизи афганской границы, но и вызывает серьезное недовольство местного пакистанского населения, ограничивая там возможности для ведения земледелия и скотоводства, особенно учитывая в целом гористую местность, в намного меньшей степени пригодную для сельскохозяйственной деятельности, нежели, например, в Панджабе и Синде.

    Несмотря на неоднократные утверждения пакистанского руководства, что последователей «Исламского государства» (запрещенная в России организация – прим. редакции) в Пакистане нет, едва ли можно сомневаться в том, что они благополучно существуют в этой стране, и их численность по неофициальным данным превышает несколько десятков тысяч человек. Более того, представители силовых структур постоянно предупреждают население Пакистана о соблюдении мер безопасности и возможности проведения сторонниками ИГ террористических актов в крупных городах страны. Неудивительно в этой связи, что Наваз Шариф и на международных форумах (в частности, 24-я встреча руководителей стран Британского Содружества на Мальте, Конференция по климату в Париже), и во время встреч с афганским руководством неоднократно подчеркивал готовность всячески бороться с «Исламским государством» (хотя и отказался участвовать в наземных операциях в Коалиции по борьбе с ДАИШ). В очередной раз такой призыв к совместной борьбе с ИГ прозвучал и в ходе упоминавшейся выше встречи с Ашраф Гани в декабре 2015 г. в Исламабаде. И хотя едва ли можно ожидать широкого распространения действий ИГИЛ в Афганистане – учитывая, в частности, серьезное противостояние талибов Афганистана и последователей ИГ в этой стране – тем не менее, захват к югу от Джелалабада 4-х афганских округов террористами (причисляющими себя к сторонникам Исламского государства) свидетельствует о реальной возможности последних противостоять в какой-то мере как афганским талибам, так и правительственным силам. По неподтвержденным данным, приводимым британской газетой «The Times», уже сейчас в Афганистане находятся не менее 1600 хорошо подготовленных и экипированных боевиков «Исламского государства», которые пытаются вытеснить талибов из этих районов, используя те же жестокие методы ведения борьбы, что и в Ираке и Сирии – отрубание голов, грабежи и насилие гражданского населения, требование жесткого соблюдения характерных для ИГ норм и положений Шариата и т.д.

    Вместе с тем, нам представляется, что возможности широкого проникновения последователей «Исламского государства» в Афганистан весьма ограничены, и в первую очередь это обусловлено не только явной конкуренцией афганских талибов со сторонниками ИГИЛ, но и весьма вероятной совместной борьбой талибов и правительственных сил против «Исламского государства» на территории Афганистана (что может явиться, в свою очередь, базой для будущих переговоров правительства Афганистана с талибами). Неудивительно, что Ашраф Гани в своих публичных выступлениях нередко вместо термина «террористы» по отношению к талибам говорит о существовании в их лице «политической оппозиции».

    И еще об одной проблеме в двусторонних отношениях Пакистана и Афганистана следует упомянуть – значительное и постоянно растущее поступление наркотиков в Пакистан из этой страны. Первый заместитель министра внутренних дел Балигур Рехман определил осенью 2015 г. численность стойких наркоманов в Пакистане в размере 6.4 млн. человек, подчеркнув, что это – минимальная цифра, поскольку реальное число потребляющих наркотики неизвестно и может быть в 2 и 3 раза выше. Только в 2014-2015 гг. в Пакистане было конфисковано около 345 тонн различных наркотических средств (преимущественно героина), поступивших из Афганистана. Проблема усугубляется еще и тем, что опиумный мак, выращиваемый на территории Афганистана, переправляется через прозрачную афгано-пакистанскую границу в Пакистан, перерабатываемся в героин в лабораториях, расположенных преимущественно на северо-западе Пакистана (и обладающих зачастую самым современным для этого оборудованием), а затем героин снова «уходит» на территорию Афганистана, откуда через бывшие советские среднеазиатские республики попадает в Россию и Европу.

   По оценкам Управления ООН по наркотикам и преступности, 80% опиумного мака, выращиваемого в мире, приходится на Афганистане, и несмотря на все усилия США по уничтожению посевов мака (на что было потрачено в последние годы почти 8 млрд. долл.) площади под этой опиумной культурой неизменно растут и в 2014 г достигли 224 тыс. га. В настоящее время одна из сфер российско-пакистанского сотрудничества связана с борьбой с наркобизнесом и наркотрафиком, однако пока что реальные действия на этом направлении ограничиваются совместными учениями российских и пакистанских кораблей в акватории Аравийского моря. Объективным препятствием на пути расширения двусторонней борьбы с распространением наркотиков в Пакистане является нестабильная внутриполитическая ситуация в северо-западной части Пакистана, включая прямые военные действия федеральных сил в агентстве Северный Вазиристан против пакистанских талибов.

afghanistan.ru